Мы, словно золотистые, пёстрые летучие мыши, кружимся в отошедшем столетии. Его называли веком великолепия, и он таким и был с его менуэтами, с его грацией и небом в завитушках рококо. Правда в конце его выросла гильотина - как она всегда выростает после праздника - в сером рассвете, сверкающая и неумолимая. Где нас встретит наша, любимый?
(с)